"Я столкнулся с предательством и неблагодарностью людей". Интервью Карадениза

Экс-игрок казанского «Рубина» впервые за долгое время пообщался с турецкими СМИ.

— Считаете ли вы, что на родине о вас быстро позабыли после того, как вы перешли в «Рубин»?

— Да, я думаю, что был в тени все эти годы. Но это в прошлом. Я дольше всех турецких футболистов играл за рубежом. И добивался серьезных успехов, выигрывал трофеи. В Турции об этом должны были говорить.

— Турецкие СМИ несправедливо обделили вас вниманием?

— Я находился в другой стране, в связи с этимвозникали проблемы с коммуникацией. К примеру, в России этой весной был сыгран мой прощальный матч за «Рубин». Ни с кем раньше так не прощались, как со мной. Клуб, за который я выступал много лет, организовал для меня подобную историю. И в музее «Рубина» теперь висит майка с моей фамилией. Для России я прежде всего турецкий футболист и только потом уже Гекдениз. Я здесь представлял Турцию. Все, чего я добился в России, касается и турецкого футбола.

— Вам обидно?

— Я ушел из «Трабзонспора» как игрок, заработавший наибольшую сумму денег для своего родного клуба. Может, Абдулкадир или Юсуф (молодые звезды «Трабзонспора» — прим. редактора) заработают для клуба еще больше, не знаю. Но когда я уезжал, никто из руководителей клуба даже не приехал в аэропорт, чтобы меня проводить. Болельщиков тоже не было, правда, они могли и не знать дату моего отъезда. Таким вот непонятным вышло мое расставание с Трабзоном. Любой в моей ситуации хотел бы, чтобы ему элементарно пожелали удачи. Я ведь покидал клуб не просто как футболист. Уходя, я заработал 9 млн для родного клуба. Большая сумма по тем временам, это было 10 лет назад. Даже сейчас 9 млн — это серьезные деньги.

И еще один момент. Я объявил о завершении карьеры этой весной, но «Трабзонспор» не сделал никакого заявления по этому поводу. Я ждал хоть какого-нибудь сообщения от родного клуба. Я ведь переезжал в Россию, будучи трабзонцем, и выбрал в «Рубине» 61-й номер (номер ила Трабзон — прим. редактора). Да, мне обидно, но не настолько, чтобы придавать этому большое значение. «Трабзонспор» — это мой родной клуб. Как только меня позовут, я вернусь и буду готов ему помочь.

Я тоже был в чем-то не прав, когда покидал Трабзон. В тот момент произошло очень много событий, но обо всем я рассказать не могу. Я столкнулся и спредательством, и с неблагодарностью людей. Больше я об этом говорить не хочу. Лишь добавлю: когда я заканчивал карьеру в «Рубине», то там все плакали. Если бы это произошло в Трабзоне, такого красивого прощания не было бы. Мы, я имею в виду народ Турции, должны научиться вести себя также.

— Тяжело ли приходится в «Трабзонспоре» воспитанникам клуба?

— Да, минусы есть. Самое интересное, что все из-за большой любви болельщиков. Для них игроки из Трабзона как члены их семей. Они спокойно их критикуют, орут на них. Предположим, если Абдулкадир и Юсуф провалят 2 матча подряд, их будут нещадно критиковать, потому что от них многого ждут. В России любовь и уважение проявляется по-другому.

— А что скажете о сборной Турции?

— На сборную я обижен. Когда Россия и Турция играли между собой, могли бы вспомнить обо мне. Я ведь провел в ее составе 50 матчей. У нас сейчас говорят — как здорово федерация управляют сборной! Но если это так, то почему она не играет на чемпионате мира?

— Чем займетесь в будущем?

— Ближайшие пару лет я буду жить в России, постараюсь сформироваться как тренер. А потом уже выберу свой путь. В России ли я буду работать, в Турции ли, покажетвремя. Но работа на родине всегда будет входить в мои планы.

— Что вы можете рассказать о России, чего не знаем мы?

— Русские люди с виду холодные. Они не подпускают к себе кого попало. Но успешная игра и уважительное отношение к окружающим помогли мне быстро сблизиться с ними и даже стать одним из них. И еще, что мне очень нравится в русских: они не любят преувеличивать значимость тех или иных событий. Например, ты провел очень хороший матч, они скажут — провел неплохой матч. Или ты напрочь провалил игру, а они говорят — сегодня ты был плох, но уже через неделю ты можешь все исправить. А у нас в Турции стоит провести пару качественных матчей, как тут же тебя возносят до небес. Или провалил 2 матча — тебя сравняют с землей. Мы, турки, живем одним днем, и наша радость, и наша печаль сильно преувеличены.

В России такое качество, как верность, очень ценится. Для меня, иностранца, организовали невероятную церемонию прощания. Для турка. Это значит, что я заработал уважение людей. А они меня отблагодарили. А мы в Турции своих игроков так не ценим. Мы не умеем прощаться с футболистами. Ни «Трабзонспор», ни «Фенербахче», ни «Бешикташ», ни «Галатасарай». Возьмем того же Алекса — лучшего легионера «Фенера» за последние годы. Но и с ним как следует не попрощались.

— Как вам удалось привыкнуть к российской жизни? В чем испытали трудности?

— В 2008 году я переехал в Казань. Тогда я думал, что отработаю свой 5-летний контракт и вернусь домой. Первое время было очень тяжело. С марта по май я не видел солнца. На улице было пасмурно. В Турции я привык к жаре. Кроме того, от меня многого ждали болельщики и руководство, но первые полгода выдались непростыми. Зато потом вместе с командой мы прибавили, и все наладилось. Мы выиграли два чемпионства, успешно выступали в Европе. И так 5 лет. А уже после появились проблемы. Но 10 лет, проведенные в Казани, получились насыщенными. И сейчас, оглядываясь назад, я доволен, что выбрал именно «Рубин».

— Вы получали предложения от других клубов, играя в России?

— Да, первые 3 сезона предложения поступали. Из Турции, из Европы. Но в итоге 10 лет я провел в Трабзоне и 10 в Казани. Это не каждому дано. В «Рубине» меня считают легендой.

— Если бы вы выступали в другом европейском клубе, все могло сложиться иначе, ведь так?

— Не знаю. Может быть. В России я выиграл все, что можно. До меня ни один турецкий игрок не был так успешен за границей, чтобы футболку с его фамилией разместили в музее (речь о Национальном музее Республики Татарстан — прим. редактора). На «Казань Арене» висит футболка с 61-м номером. Также я помню, как на матче с «Ливерпулем» фанаты «Рубина» подготовили перфоманс, который был посвящен мне. В российском клубе меня считали лидером. Я этим горжусь.

— Если бы вы остались в Турции, то, как бы сложилась ваша карьера, как думаете?

— В Турции я бы, наверное, завершил карьеру в 33−34 года. После 3−4 неудачных игр меня отправили бы на пенсию. Хотя есть игроки, которым удается выжить в турецких реалиях. Наши люди неблагодарны, особенно когда дело касается футбола. Мы очень быстро забываем хорошее. В Казани со мной попрощались как с легендой, а в Трабзоне- нет. «Рубин» и сейчас не хочет меня отпускать.

— Как выглядит турецкий футбол со стороны?

— Турецкий футбол деградировал за последние годы. Хотя не знаю. Мы делаем 2 шага вперед, 1 назад, скорее так. У нас сильный чемпионат. В минувшем сезоне сразу 4 команды боролись за чемпионство. И в последние 2 года регулярно появляются молодые и перспективные ребята. Многие стали уезжать в Европу. Но в предыдущие годы с точки зрения результатов и работыс молодежью турецкий футбол испытывал серьезные проблемы. В любом случае сборная должна былапопадать на чемпионате мира. Может, с МирчейЛуческуудастся совершить прорыв. Но для этого необходимо набраться терпения.