Прощание с Капелло и с иллюзиями

Игорь Рабинер — об уходящей натуре Фабио Капелло и о нас самих.

Российская сага Фабио Капелло — это не только и не столько история про него, великого клубного тренера 90-х годов, оказавшегося несостоятельным в сборных конца 2000-х и 2010-х.

Это история про всех нас. Недаром же Владимир Набоков когда-то изрек, что русские — это трагическая копия итальянцев, а итальянцы — комическая копия русских. Правда, в данном случае, глядя на главных действующих лиц этой саги, кажется, что все наоборот….

Это история про нашу падкость на громкие мировые имена-бренды и неумение анализировать, что за этими именами стоит здесь и сейчас. Да и вообще — философски, стилистически. С чего-то мы решили, что раз человек когда-то выигрывал титулы с «Миланом», «Реалом» и «Ромой», — то это потускневшее от времени золото гарантированно заблестит и у нас.

Мы его встретили и долго воспринимали как того самого мага из телевизора, который развеял в прах непобедимую и «Барселону» Йохана Кройфа в Афинах 94-го — 4:0. Хотя к моменту его въезда на белом коне в Дом футбола на Таганке с тех пор прошло полное человеческое совершеннолетие.

Что, разве мы не знали, что Капелло — мастер выстраивания обороны, а в атаке всегда и везде полагался на индивидуальный блеск своих звезд, от ван Бастена до ван Нистелроя, от Рауля до Ибрагимовича? Да, находить подход к звездам, заставлять их себя слушать и слышать он умеет — почитайте автобиографию Златана. Но разве мы задумались о том, где их тут для него взять, звезд этих, — если в здешних краях таковой именуется Кокорин?

Что, трудно было понять, что шесть «голландских» лет Гуса Хиддинка и Дика Адвоката во главе сборной сформировали и у игроков, и у болельщиков определенный футбольный вкус, означавший открытость как в стиле игры, так и в общении, внутри коллектива и снаружи? А закрытый, заносчивый диктатор Капелло всем этим критериям полностью противоречит, и так было всегда?

Что, разве мы не знали, что Капелло — стайер, комфортно чувствующий себя в долгосрочной гонке национального чемпионата, а в спринтерских забегах, будь то еврокубки или сборные, лишающийся почти всех своих достоинств? Потому и выигрывавший первый и последний раз на международном уровне в бородатом 94-м. А Кубки Италии и Испании, заметьте, он не брал вообще ни разу в жизни. При девяти выигранных чемпионатах!

Что, разве дон Фабио явил в России какие-то внезапные темные лики своей тренерской натуры, которых нельзя было разглядеть, например, в сборной Англии? Да там все было — один в один как у нас. С ведущими английскими журналистами на эту тему разговаривал — с Киром Рэднеджем в Бразилии, с Брайаном Глэнвиллом — в Лондоне за месяц до нее. Так там хоть целыми абзацами цитируй — точно про Россию получится: и по заорганизованности и скучище на поле, и по солдафонщине за ее пределами (Глэнвилл, которому за 80, высказался просто: «Концлагерь»), и по отталкиванию от команды прессы и болельщиков, и по неумению и нежеланию признавать свои ошибки, сваливая их на кого угодно и вызывая тем самым отторжение всей страны.

На ЧМ-2010 после ничьей с США и дикого ляпа вратаря Грина он жаловался на… мяч «Джабулани». А после 1:4 в 1/8 финала у него во всем был виноват уругвайский судья Ларрионда, не разглядевший гол Лэмпарда в матче с Германией. На ЧМ-2014 после вылета из слабейшей группы — опять же судейство да лазерные указки в глаза Акинфееву. И в обоих случаях — засилье легионеров в национальных чемпионатах и слишком узкий выбор игроков….

А до того он в сборных никогда и не работал. Но кто у нас будет слушать Владимира Шахрина — нет, не то, что «Аргентина — Ямайка — 5:0», а то, что «время не ждет». Абстрактный рисунок из далекого прошлого у нас в чести всегда больше трезвой конкретики сегодняшнего дня.

И не только, кстати, у нас. Вот прекрасная цитата из Кира Рэднеджа во время нашей бразильской беседы: «Разница между Англией и Германией в том, что для Англии важнее имя, а в Германии прежняя слава имеет меньшее значение, нежели конкретные способности и характер». Речь шла как раз об итальянце….

Мне доводилось пару раз брать у Капелло большие интервью, и всякий раз бросался в глаза фантастический контракт. Когда мы начинали говорить о его славном прошлом, у него загорались глаза, лицо озарялось улыбкой, и о временах «Милана», «Реала», «Ромы» он вспоминал интереснейшие, колоритнейшие истории. Это был один человек — но как только разговор заходил о сборной России (об Англии он из-за пункта в контракте вообще не говорил), в беседу вступал другой. Унылый, холодный, говоривший безжизненными штампами.

Ими, взятыми из 90-х и начала 2000-х, он и пользовался в работе. Застряв в том времени, когда правил футбольным миром, дон Фабио в какой-то момент перестал понимать, что даже великие тренеры всегда должны развиваться и меняться. Итальянец же незаметно стал памятником самому себе, не осознав, что и время изменилось, и менталитет людей, и сама игра.

* * *

Это история и про нашу эмоциональность и необузданность. Способность обольщаться, впадать в эйфорию и терять голову.

Только эйфорией можно объяснить решение подписать второй контракт на четыре года до того, как сыгран большой турнир по контракту первому. Лишь только на основании того, что после 12-летнего отсутствия мы вышли в финальную часть чемпионата мира.

При этом никому тогда не бросилось в глаза то, как мы играли второй год при Капелло. Все хорошее осталось в первом его полугодии, осени 2012-го. Именно тогда был заложен выход на ЧМ-2014 — выездными 4:0 в Израиле и выигрышем у португальцев. Годом позже были 0:1 в Лиссабоне — ладно, неплохие по качеству, но ведь и катастрофические 0:1 в Белфасте — без единого удара в створ.

И ничья в Азербайджане, и пропущенные мячи в концовках каждого матча. Ни качества, ни зрелища — ничего уже не было. Зато большой контракт в январе — прибыл на место назначения. И ведь Капелло-то им никого не шантажировал. Он действовал словно по Булгакову в «Мастере и Маргарите»: «Никогда ничего не проси. Придут и сами дадут».

Капелло виноват в том, что скверно сделал свою работу. Ту, за которую ему платили самые большие деньги в мире из тренеров сборных, причем с отрывом: статистику во время ЧМ-2014 все видели. Материал плохой? Да, продукты второй свежести. Но для того и брали мишленовского шеф-повара и платили ему соответствующие деньги, чтобы и из таких соорудить как минимум сносное блюдо. А получили корейско-алжирско-молдавско-австрийскую отраву.

В нынешнем отборочном цикле соотношение «цена-качество» вообще стало отдавать сюрреализмом. История с Черновым, каковую при всей ее форс-мажорности тренер всегда может просчитать и исключить, стала, как выразился бы писатель Юрий Поляков, «апофегеем». Гротеском, подчеркнувшим всю абсурдность сложившейся конфигурации.

Зеленая молодежь, панически бросаемая на амбразуру, когда все иные методы перестали работать, — все это до боли напоминало последние месяцы Мурата Якина в «Спартаке». Только в еще более абсурдном варианте. Кто-то задался вопросом: он что, всех троллит? Изощренно мстит за то, что ему зарплату столько времени не платили?

Но какие могут быть претензии к Капелло по его поведению в последнее время? Да никаких. Он, судя по всему, пошел на довольно серьезный компромисс, согласившись на неустойку. Он не обратился в ФИФА, когда ему не платили зарплату, и не устраивал по этому поводу никаких публичных истерик. Он продолжал посещать все возможные матчи, и когда не прибыл в Питер на воскресный Суперкубок «Зенит» — «Локомотив», это сразу всем так бросилось в глаза, что стало ясно: уже договорились о расторжении.

* * *

Наконец, это история про наше подобострастие и отсутствие критического мышления. Про ту самую деревню Холуево внутри нас, о которой пел Макаревич. И не важно, кто и по какому поводу в нее приезжает. Тот же Капелло. Думаете, люди, не говорящие по-русски, этого не чувствуют? Еще как.

Да вот даже это наше извечное — дон Фабио, которым даже в этом тексте я грешу. Что-то не припоминаю, чтобы в итальянской или испанской (не говоря уж об английской) прессе его так называли.

И на Британских островах его встречали далеко не с таким белозубым восторгом, как в России: о, какой Мессия нас своим приходом осчастливил! Причем ладно бы еще такая реакция была в 2006-м, когда пришел Гус Хиддинк и сборная действительно находилась в состоянии полной безнадеги. Но ведь Капелло пришел всего спустя четыре года после бронзы Euro-2008. Вроде должно было появиться уважение к себе, своим футболистам, к тренерам, которые их готовили.

Но все мигом забыли даже 4:1 у Чехии на свежайшем Euro-2012, память с ходу отрубило, помнили только второй тайм с Грецией (первый-то, боюсь напомнить, хорош был). И нате вам битие челом — benvenuto на престол, дон Фабио! Что хотите, то и воротите!

Как Аршавина, став называть его Андреем Сергеевичем, потихонечку развратили, так и дона Фабио. Недаром один из сотрудников РФС, человек тонкий и умный, где-то за час до матча с Алжиром размышлял не под диктофон: «Два года целовали Капелло в одно место — вот сейчас все и получаем».

А получили мы, например, полнейшее неуважение к российской прессе на том же чемпионате мира. Не было ни одного другого тренера, кто абсолютно уравнял бы в правах СМИ своей страны и всех остальных. Вернее, в отсутствии таких прав.

Одна-единственная небольшая «прессуха» в день заезда сборной в Иту — вот все, что мы от него за весь турнир получили. Потом были общедоступные пред- и послематчевые пресс-конференции с жуткими девушками-переводчиками из наушников, о футболе услышавшими, кажется, впервые в жизни. Капелло и так-то ничего не хотел говорить, но даже то, что говорил, ими измельчалось и коверкалось.

Мы задавали вопросы любой степени остроты — но бились головой об стену. В этих условиях, когда даже и доспросить, уточнить что-то нельзя (потому что микрофоны тут же отбирают и передают следующему), мы чувствовали себя абсолютно бессильными. А ему такая ситуация только нравилась.

Вопросы накапливались, игра на них ответов не давала. А если и давала, то от противного. И когда сборная вылетела, эмоциональный накал был на пределе, а Капелло дал в Куритибе чудовищную послематчевую пресс-конференцию — это была уже не неприязнь, даже не презрение, а самая настоящая ненависть.

В тот момент оставался ровно один шанс снизить ее накал. А именно — собрать перед отъездом сборной из Иту российских журналистов и откровенно с ними поговорить. Не со своего сиятельного пьедестала, а нормальным человеческим языком. И тогда бы мы наверняка в чем-то поняли его логику. Потому что в личном общении многое всегда проясняется.

Совершенно точно знаю, что такое предложение было ему сделано. Более того — вся спортивная пресса наутро после игры с Алжиром гнала из Куритибы в сторону Иту с расчетом, что такая встреча состоится. Но Капелло, поразмыслив, от нее отказался. Ему оказалось нечего сказать — нет, не нам, а болельщикам. Дальше уже мы трактовали тот или иной факт по собственному разумению. Потому что Капелло элементарно не дал нам информации для размышления. При том что для полновесных выводов она была нам очень нужна.

Кстати, так было и в Англии. «Капелло в ЮАР-2010 был высокомерен и упрям, — говорил мне бывший главный редактор World Soccer Кир Рэднедж. — И сохранил свою должность только потому, что его ошибки оказались в тени незасчитанного гола Лэмпарда в ворота немцев».

У нас, правда, это доходило до феерического, позорного бреда — иные депутаты Госдумы требовали, например, отобрать у Капелло заработанные им за два года деньги.

Потом был техком РФС, которого все ждали с последней надеждой, что с Капелло за месяц после Бразилии спадет весь этот былой лоск высокомерия и защитный рефлекс уступит место чему-то живому и настоящему. Ха, держи карман шире.

Ноль рефлексии, намека на самокопание и ощущение собственного несовершенства. Хиддинк с Адвокатом тоже проигрывали, но они были живыми людьми, и из их интервью это было видно. Тут перед нами был робот с непроницаемым выражением лица. И души.

С каждым новым его публичным выступлением становилось все интереснее — этому человеку вообще хоть когда-то бывает стыдно? Или он умеет это так тщательно скрывать?

Хотя вот недавно прочитал интервью в «СЭ» с бывшим собкором нашей газеты в Италии, а ныне советником консула России на Апеннинах по спорту и туризму Георгием Кудиновым, который про Капелло сказал так: «В своей среде он душа компании. Если бы вы увидели улыбчивого и остроумного Капелло в кругу своих друзей в камерной обстановке, вы не узнали бы в нем хмурного и сурового тренера, которого все привыкли видеть до, во время и после матчей и на пресс-конференциях».

Прочитал это — и вспомнил книгу Владимира Познера об Италии и итальянцах. Важнейшей мыслью в ней было то, что каждый итальянец — это два человека. Один — для семьи в широком смысле этого слова, то есть для ближнего круга. И совсем другой — для остальных. Капелло в этом смысле оказался типичным итальянцем. Подстраиваться же под нас (как и ранее под англичан) он счел лишним.

* * *

А вообще-то — спасибо, дон… ой, Фабио Капелло.

Спасибо за прощание с иллюзиями.

О том, например, что зарубежный тренер с большими достижениями — обязательно благородный, мудрый, совестливый человек. Тот, кто в момент истины обязательно найдет в себе мужество все честно признать и назвать вещи своими именами.

В том числе и в отношении себя. А не списывать все на лазерные указки в глаза Акинфеева. Которыми, по словам самого вратаря, ему в момент рокового выхода в игре с Алжиром и не светили вовсе….

Я ведь в тот момент, когда Капелло все это говорил, и перешел в отношении к нему точку невозврата. И когда спросил его на той же пресс-конференции, какие ошибки он на турнире сделал, а он ответил: «Никаких».

Все-таки я понимал, что он тоже взвинчен, расстроен, разозлен. И по большому счету ожидал от него хотя бы одного слова.

«Извините».

Я ждал его в Куритибе, после Алжира, где ему полагалось бы извиниться перед страной, где он получал самые большие деньги в мире из тренеров сборных именно за то, чтобы из… вторичного продукта сделать даже не конфетку, а продукт первичный. Удобоваримый.

Я ждал этого «извините» на пресс-конференции после техкома РФС летом 2014-го. Дважды на «Открытие Арене» — после Молдавии и Австрии.

Но он так ни разу его и не произнес.

Что ж, это, наверное, из той же серии: мои ожидания — это мои проблемы.

Уж точно — не его. За него нам вообще не стоит беспокоиться.

Но при этом надо понимать одно. Не стоит обелять себя и списывать все на уходящую натуру мистера Железная Челюсть. Это мы сделали все, чтобы он себя таким выставил. Как у Довлатова: «Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?».

Навсегда запомню слова писателя и сценариста Александра Нилина. Не о Капелло — но и о нем тоже. Подписывая мне свой потрясающий том о Стрельцове и Воронине, он начертал: «Спокойнее относитесь к знаменитым людям. На их стороне успех, но не всегда истина».

Поразительно точные слова.