Мобильные приложения для ставок на футбол
17 ноября, 2014 - 11:01

«Письмо четырнадцати»: бунт гордых и бесправных

17 ноября 1993 года футболисты сборной России собрались в номере афинского «Хилтона» и решились взять слово. Хотели, чтобы оно было услышано. Тем более страна уже два года была другой, с трендом права на слово. Сами сборники окунулись в ту атмосферу, где слово было в почете давно. Но слово подразумевает закон, а вместо него в новой России были понятия при старом партийном укладе.

Попытка вытянуть шею закончилась печально. Правды никто не добился. «У каждого была своя правда», — сказал фигурант событий Анатолий Бышовец. Менталитет страны был таков, что благими намерениями игроки устлали себе дорогу к публичному позору. «Футболисты впервые в большом количестве отправились играть за границу, получили новые представления о жизни, здесь же, в России, еще сохранялась советская жизнь», — вспомнил ситуацию тогдашний президент Российского футбольного союза (РФС) Вячеслав Колосков.

Слово было оформлено на гостиничном листе «для заметок». Бумага в течение нескольких часов стала документом под названием «Письмо четырнадцати». Оно содержало три требования:

«1. Работу с национальной сборной России по футболу по праву должен вести Бышовец Анатолий Федорович и готовить ее к выступлениям в финале чемпионата мира 1994 года в США;

2. Должны быть изменены условия материального вознаграждения за выход в финальную часть чемпионата мира;

3. Незамедлительно должно быть улучшено материально-техническое обеспечение сборной команды страны».

После этих пунктов человеку советскому легко было объяснить анатомию протеста. Рвачи, заговорщики, легионеры. Последний термин произносился с обязательным пренебрежением.

1993_letter.jpg

«Тренер ведь был богом и царем. Если он оказывался никчемным, таким был и результат. Это было до “Письма”. После него роль тренера оказалась размыта. Он отныне стал не управляющим, а зависимым, — выразил мнение Борис Игнатьев, помогавший главному тренеру сборной Павлу Садырину. — Это та ситуация, когда ученики четвертого класса задумали сместить учителя. Хотя это были очень талантливые ученики, плеяда, побеждавшая на чемпионате Европы среди юношей, среди молодежных команд, Европа их разбирала нарасхват».

Спустя двадцать один год мало кто хочет вспоминать историю, произошедшую в раздевалке после поражения от скромной тогда сборной Греции со счетом 0:1 в ничего не решавшем матче. «Осталась одна боль», — произнес небезуспешный ныне поставивший свой росчерк один из лидеров той сборной, попросивший не называть его имени.

Полузащитник Игорь Добровольский посетовал на то, что вопрос тренера был совершенно не первым, не базовым, и на первых порах его, вообще-то, совсем и не было.

«Вопроса о смене тренера не стояло вообще, — обратил внимание Добровольский. — Почему мы должны были снимать Садырина, если вышли вместе с ним в финальную часть чемпионата мира? Дело в том, что сейчас у футболистов личные контракты с производителями обуви. Расклад того случая был таков: от ФИФА за решение задачи 50% премиальных полагалось федерации, 50 — игрокам. (Тогдашний президент РФС Вячеслав) Колосков объяснил трудное положение дел в недавно созданной структуре новой федерации (Российском футбольном союзе), и предложил такой вариант, при котором игрокам выдается 10% вместо пятидесяти, а также право на индивидуальный контракт с производителем бутс, а не общее соглашение с Reebok, который экипировал сборную. Мы согласились».

«Вскоре отборочный цикл завершился, руководство зашло в раздевалку и произнесло: “Кто не будет играть в Reebok, дверь — там, и пошли вон отсюда”. У нас взыграло естественное человеческое самолюбие, — продолжил Добровольский. — Тренер Пал Федорович Садырин стоял в раздевалке рядом, руководство приплело и его. “Тренер дал добро на это решение”, — сказал тот же голос. Мы, футболисты, спрашиваем Садырина сразу же: “Пал Федорович, вы действительно „за“, то есть против нас?” Он ответил: “Да, это правда”. И вот только после этого “всплыл” в наших претензиях тренер, хотя до этого случаях ни у кого и в мыслях не было задумываться о его смене. Садырин всех устраивал как тренер, все было тихо и спокойно».

«Садырин занимал честную позицию по отношению к футболу, — отметил Игнатьев. — Ему было важно, чтобы команда участвовала в чемпионате мира. Хорошо, что Колосков занял стойкую позицию на тот момент. Он давал понять, что не дело игроков выбирать тренера. Слушать, дискутировать — пожалуйста. Но не управлять. Если у федерации был контракт с Reebok, его было нельзя изменить. Просто в Европе все было по-другому, а в России все только выстраивалось. А игроки требовали отставки Садырина и действовали по указке людей со стороны».

Добровольский рассказал о том, что «ведь не только Бышовец появился тогда в качестве альтернативы, но и главный тренер московского “Спартака” Олег Романцев».

«Он месяца три был чуть ли не главной кандидатурой… Мы готовы были работать с любым (тренером). Нам, честно говоря, было все равно, кого поставят, — вспоминает Добровольский. — Смысл в том, что у нас не было жесткого условия — или Бышовец, или мы не играем. Бышовца вписывали уже в отместку. Ах, вы так, ну и мы так, со своими условиями. Хотя, повторюсь, имя нового тренера не играло никакой роли для игроков».

«Вопрос тренера действительно был второстепенным, — воскресил события в памяти сам Анатолий Бышовец. — И вспоминали, прежде всего, Романцева. Романцев был кандидатом номер один в желаниях игроков. Сам Романцев мне тогда сказал: “Спартаковцы будут идти до конца, у них есть честь”. Он имел в виду тех ребят из своей команды, которые поставили подпись. При этом он заявил мне, что не желает возглавить сборную, так как он клубный тренер. Но потом капитан сборной Игорь Шалимов по просьбе игроков обратился ко мне с формулировкой “согласны ли вы будете…” Я сказал, что да, согласен. Почему я? Я очень хорошо знал эту команду, можно сказать, что создавал ее, и мы вместе сделали невозможное возможным, выйдя на Евро-92. Я не провалился с этой талантливой молодежью, собранной в сборную СНГ, но покинул ее, как я считаю, в результате рейдерского захвата. Еще за выступление на том чемпионате Европы всем игрокам выплатили все до одного цента. Я пообещал ребятам, достиг договоренности с исполкомом РФС, с Колосковым. Сложно было представить, что при мне они были бы вынуждены играть в лаптях фирмы Reebok, которые было никак не назвать оружием футболиста».

Часть из «четырнадцати» позднее отказалась от подписей и вернулась в сборную, однако встретила неодобрение со стороны футболистов, которые изначально не участвовали в этой акции. Защитник Сергей Горлукович в Греции не был, его не отпустили из клуба, потому что был исчерпан годовой лимит вызовов в сборную. «Какая разница, почему я не подписал? Вы в задницу лезете через голову. Нужно спрашивать тех людей, которые подписывали», — отреагировал он. А следом и порекомендовал: «Спросите у них, жалеют они или нет».

«Нас прозвали отказниками, но я ни о чем не жалею, — констатировал Добровольский. — Жаль только, что та команда у нас была как никогда сильная. По составу она намного превосходила даже чемпионов Европы 1988 года. И по игровым качествам, и по уму».

«Я горжусь этими четырнадцатью ребятами, и горжусь, что в 1990 и 1992 годах остановил свой выбор на них. “Письмо 14” стало очень патриотичным поступком, — добавил Бышовец. — Я обсуждал эту тему с людьми, которые небезразлично наблюдали за процессом со стороны. Актер Саша Пороховщиков мне выразил недоумение:

— Да как они могли это сделать? Из-за денег, да на такое…

— Милый мой, — отвечаю я. — Кто тебе сказал о деньгах? Это было совсем не из-за денег. Это была принципиальная позиция. Причем позиция не четырнадцати, а всей команды. Те, кто подписал, вызывают у меня огромное уважение. Приличные, порядочные люди они. За исключением тех, кто потом отказался».

«Я же до сих пор встречаюсь с теми людьми, которые подписали это письмо, и они даже сейчас говорят, что тем самым сделали глупость», — обозначил, в свою очередь, Игнатьев.

В итоге сборная России так привычно не вышла на чемпионате мира из группы. Возможна ли сегодня такая ситуация?

«Сейчас дело с подобным коллективным протестом в наших клубах или сборной вряд ли возможно, — обратил внимание уже почетный президент РФС Вячеслав Колосков. — Сегодня у всех есть контракты, раньше таких жестких договоров в российском футболе не было. Был контракт футболистов со сборной командой, были у клубов, но очевидно, что не такие продуманные, четкие и понятные, как сейчас. Убежден, что в нынешнее время нет ни юридической, ни тактической почвы для такого шага».

Такой вот плюрализм спустя два десятка лет по одной развороченной ране. Тогда Россия действительно была молодой, с той наивной, мечущейся в поисках пищи эмоцией, когда тема «не заплатили» неизменно встречала вопрос: «А за что?». Сегодня вопросы и ответы на них вопросом примерно те же, но с большим политическим расчетом. И мы вновь, скорее всего, выйдем на чемпионат Европы, и уж точно мира, а затем наступит наша любимая групповая стадия, где мы пожелаем друг другу попутного Камеруна.

Заметили ошибку в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите CTRL + Enter. Спасибо!

Автор: FootballTop.ru

Bookmark and Share

Понравилась статья?

Проголосуй:
2
рейтинг
+1
-1

Комментарии

18 ноября 2014, 12:07

А автор смотрю "оптимист", попутного ему Камеруна.

Аватар болельщика Леонид КоЛ_1
Сообщений: 8852
0
  • +1
  • -1
25 ноября 2014, 01:09

Продажные мрази

Аватар болельщика classified as secret
Сообщений: 534
0
  • +1
  • -1
1 декабря 2014, 14:58

Сегодня 13-я годовщина со дня смерти Павла Федоровича Садырина...

Аватар болельщика Армеец1973
Сообщений: 108806
0
  • +1
  • -1
Зарегистрируйтесь для участия в рейтинге пользователей.

Лента новостей

26 февраля
29 января
8 января
15 декабря
14 декабря
13 ноября
24 июля
28 июня
22 июня
17 июня
14 июня
2 февраля
10 ноября
5 ноября
27 октября
26 октября
14 сентября
18 августа
20 июля
Кто выиграет чемпионат России-2016/2017?