На чужом поле. Офицер СОБРа К.: «Футбол отвлекает личность от действительно важных и насущных проблем»

Читать всем мужчинам. FootballTop.ru продолжает рубрику на «На чужом поле». Наш очередной гость — бравый офицер СОБРа К. Его имя и фамилию мы не можем назвать по объективным причинам. Как и публиковать какие-либо фото — выбором иллюстраций к материалу занимался сам герой интервью.

— Расскажи о себе — чем увлекался в юности, какими видами спорта занимался?
— В школе я, с одной стороны, был хулиганом, но с другой — правильным. Участвовал в различных кружках, занимался спортом, но в то же время я рос на улице, успевал и пить и курить. На соревнованиях — от военно-прикладных до «Что? Где? Когда?» — добивался первых мест. При этом во всех своих командах был капитаном, мне удавалось собирать вокруг себя людей. Что касается спорта, то в поселке Тульской области, где я вырос, выбор был небольшой — качалка, гимнастика, пруд, бег. Как мог, так и развивался. Я с товарищем занимался пауэрлифтингом, шли с ним вровень. Судьба нас развела в разные стороны, а он через полгода занял третье место по России, хотя мы ничего не знали о протеине, просто правильно питались и много тренировались.

— Извини, поясни, что такое пауэрлифтинг?
— Силовое троеборье. Жим штанги лежа, приседание со штангой и тяга штанги.

— А как же боевые единоборства — каратэ, бокс?
— Была секция каратэ, но это было так, баловство, не уровень. В жизни приходилось зарубаться, но это были либо борьба за лидерство, либо отстаивание собственной чести и мнения, либо на дискотеке в соседней деревне из-за девчонки. Иногда шел на таких соперников, где изначально не знал, чем дело кончится. Но у меня была уверенность в себе, с годами она подкреплялась опытом и силой, а через силу приобретаешь уважение.

— В каком институте ты учился?
— Саратовский военный Краснознаменный институт внутренних войск. Это российская кузница кадров. Все началось с абитуры; нас сразу на месяц закрыли в казарме, после чего сдавали экзамены. Со всех субъектов России приехали парни не робкого десятка, круто развитые физически и интеллектуально. Нужно понимать, что у каждого — свое индивидуальное мировоззрение, в частности у ребят из кавказского региона. Естественно, не обходилось без стычек. После поступления в институт занимался боевым самбо, гиревым двоеборьем. Многие мои сокурсники достигли серьезных успехов на российском и даже мировом уровне, у них были базовые навыки на момент поступления в институт.

— Расскажи о своей боевой карьере.
— На третьем курсе института мне попалась статья о спецподразделении «Русь» в тематическом журнале «Братишка». Само название «Русь» говорит за себя, мне понравилось описание боевого опыта спецподразделения. Я стремился туда попасть, что, несмотря на жесткий отбор, мне удалось сделать. Попав в «Русь», я с ходу ощутил фантастическую атмосферу боевого братства и сложившуюся систему подготовки бойцов — тебя сразу принимают в свою семью. По приезде никто сопли не подтирает, мысль проста: «Вы пришли, значит, уже готовые офицеры. Вы хотите получить опыт — вы его получите!» Я попал на день отряда, с нами познакомились, мы сдали спортивные тесты, нас немного побили… «Немного побили» это значит, что я еще неделю не мог сесть, так ноги отбили. Через неделю нас отправили в Чечню для получения боевой практики.

— В тот момент в Чечне шла война?
— По большому счету буча завершалась, но для таких спецподразделений, как «Русь», всегда находились дела. Судьба отвела меня от серьезных боевых действий, но на серьезных операциях я побывал. Они не завершались какими-то крупными боевыми столкновениями, хотя, если откровенно, это могло произойти. Боевые выходы, засады, зачистки сел — мне было интересно видеть воочию и участвовать в таких операциях, командовать солдатами, чувствовать ответственность не только за себя.

К. предлагает выпить не чокаясь: «Давай за пацанов». Выпиваем.

— Понимаю, наша беседа примет хаотичный порядок. Это насчет «за пацанов». В моей жизни недавно была большая утрата — умер один из лучших моих друзей. К сожалению, подозреваю, у тебя тоже случались потери близких товарищей, наверняка по иным причинам, нежели у меня. Скажи, как ты справляешься с фактором смерти?
— Да, товарищи уходили. Немного, слава Богу. Чаще случались ранения у бойцов. Один из товарищей погиб, когда нас уже судьба развела по разным боевым отрядам. Кто-то погиб по глупости, не в боевой обстановке — в житейской.

— Как ты справляешься?
— Это жизнь. Становишься взрослей. Когда ты находишься на похоронах и видишь плач родных, то пересматриваешь собственное видение жизни.

— О понимании «становишься взрослей» в приложении к смерти — для меня это сигнал, что какие-то рабочие неудачи, чья-то критика, неудачи в личной жизни становятся чем-то мелким и незначительным. А что вкладываешь ты в понятие «становишься взрослей»?
— Нет, я вкладываю другой смысл. Нужно быть аккуратней, меньше рисковать и более обдуманно идти на риски. Каждому мужчине обязательно нужно продолжить свой род.

— Я тебя понял. Вернемся на линию огня. Как ты попал в СОБР?
— Я уволился из войск, работал на гражданке и чувствовал, что теряю свой боевой стержень, становлюсь мягкотелым. У меня начался внутренний разлад. Изначально я грезил ФСБ, отрядом «Вымпел», но устроился в СОБР. Стержень быстро пришел в норму. Я занимаюсь любимым делом, развиваюсь духовно и физически. Тебе дают знания, но без саморазвития никуда не деться.

— Что ты вкладываешь в понятие «стержень»?
— Ковать в себе мужские качества. Нахождение в мужском и женском обществах — это две большие разницы. Мне скучны подковерные истории; боевое братство, соратничество для меня не пустые слова. Я — воин.

— Я думаю, что не все наши читатели футбольного портала без подсказки в интернете разберутся в отличии СОБРа от ОМОНа. Объясни.
— ОМОН занимается охраной общественного порядка и безопасности. Иногда омоновцев привлекают на точечные операции, но это в первую очередь наша задача. Задача СОБРа — борьба с организованной преступностью, обеспечение силовой поддержки оперативных мероприятий, борьба с терроризмом. Плюс в СОБРе могут служить только офицеры, уже это предполагает более высокий уровень навыков. В ОМОН идут сержанты и бойцы после армии. Если СОБР привлекают к общественным мероприятиям, то это значит, что намечается нечто серьезное.

— Сколько лет ты служишь в СОБРе?
— Три года.

— Ты говорил о боевом братстве в приложении к «Руси». Присутствует ли оно в СОБРе?
— Да, но не такое. Многое зависит от того, из какого подразделения ты попадешь. В СОБР попадают разные офицеры — из войск, из вооруженных сил и из полиции. У каждого свое мировоззрение, каждый варился в своей каше и получил разный боевой опыт. У каждого разные принципы и взгляды на жизнь.

— Практически во всех странах есть силовые спецподразделения. Выдерживает ли наш СОБР конкуренцию на мировом уровне?
— Наш СОБР, наши спецподразделения, я не постесняюсь сказать, впереди планеты всей. За исключением подразделений США и Израиля. Я не скрываю, у них лучше обеспечение матчасти. Все новые разработки, все новые виды вооружения сразу даются у них на опробование. То, что у них есть у каждого бойца, у нас на подразделение, дай Бог, одно-два. Они оттачивают свои навыки и мастерство в боевой обстановке, в принципе, как и мы. У подразделений других стран нет боевого опыта, они могут быть напыщенны, но это как воздушный шарик — на серьезных операциях они прокалываются.

— Есть ли между спецподразделениями России конкуренция?
— Да, конечно. Огромная конкуренция! Часто проходят межведомственные соревнования самого различного рода: триатлон спецназа, стрелковые… Проходят специальные учения. Я считаю, что здоровая конкуренция обязательно должна быть. Благодаря соревнованиям и учениям происходит обмен опытом, мы смотрим, где у кого какие плюсы, позже они внедряются в свое подразделение. Жизнь не стоит на месте, нам всем нужно развиваться.

— СОБР как-то соприкасается с футбольными хулиганами?
— Нет. Футбольные беспорядки — это проблема ОМОНа.

— Знаком ли ты с представителями из мира футбольных хулиганов, бойцами мобов?
— Да, но с бывшими бойцами. Я общаюсь только с серьезными людьми. Это касается и футбольных хуллз — мои знакомые когда-то были активными, «топовыми» хулиганами, но уже несколько лет как переросли этот уровень. Сейчас эти личности, наоборот, перешли на стезю борьбы за здоровый образ жизни, за правильное развитие молодежи. Также мне интересно общаться с ребятами из движения «Сопротивление» Романа Зенцова, который собрал под свои стяги и футбольных фанатов. Мне близки идеи славянства: великороссов, червонороссов, белороссов. Соответственно, многие парни просыпаются, в том числе и из околофутбольного мира, тянутся к здоровому образу жизни, что меня не может не радовать.

— Расскажи о своих мыслях о славянстве, о великороссах и какое отношение это имеет к фанатам…
— Сейчас в России запрещают русским быть русскими, на нашей же земле нам запрещают быть великим народом, из нас делают серую кашу с помощью мультикультуры. Многие парни из околофутбола, осознав это, переключились (кто-то словом, кто-то делом) на то, что надо заниматься спортом и развиваться интеллектуально, что нужно оказывать помощь друг другу, знакомиться, наводить порядок в жизни. Если власти не могут, значит им нужно помочь. Много крови было пролито на нашей земле не по делу. «Разделяй и властвуй» — это неактуальная формула в современных реалиях, наоборот, необходимо объединяться и созидать.

— «Генералы» из мира фанатов тебе близки, потому что ваши мировоззрения сходны?
— Да. Я вообще хочу сказать, что человек должен обладать силой воли и смелостью, чтобы принять участие в фановском зарубе. Тем более, чтобы быть одним из фестлайнеров. Нужно это или нет — это совершенно другой разговор. Если быть до конца честным, давно, когда друзья меня звали на пересечение футбольных фанов, я никогда не отказывал. Мне было интересно проверить самого себя на стойкость, на волю, на силу духа. Меня привлекала энергетика боя, многие парни только из-за нее и участвуют в акциях.

— Среди футбольных хулиганов есть те, кому близка правая идеология. В тебе это вызывает сочувствие или ненависть?
— Что ты подразумеваешь под правой идеологией?

— Фашизм.
— Понятие фашизма в твоем понимании?

— Люди вылепили себе кумира в лице Адольфа Гитлера.
— Адольфа Гитлера… Нужно смотреть, кто и как из него делает кумира, по каким причинам. Если признаться, у Гитлера были здравые идеи и поступки: он объединил нацию и объяснил, что они великий народ, что они арийцы, белый род. В то же время, тот факт, что Гитлер пошел войной на нас, на славян, не делает ему чести. Но почему он это сделал — это тема для отдельной беседы.

В моем понимании ребята, которые придерживаются правых идей, имеют в виду в первую очередь то, что мы — русские — должны быть хозяевами на своей земле и никто иной. Русские — это национальное большинство. Россиян, российского народа еще не существует — для этого должно смениться двенадцать колен, то есть пройти примерно триста лет. Советского народа тоже не существовало — была биомасса самых разных народов. Если изучить историю, то можно понять, что испокон веков существовало славянское братство и с нами сосуществовали какие-то дружеские народы. Историю нужно изучать внимательно, особенно учитывая то, что ее переписывает каждый новый правитель. Поэтому особенно важно знать быль, то, что передается из уст в уста. Не верить, а ведать.

— Выходит, ты считаешь, что ребята, придерживающиеся правых взглядов, имеют весомые причины иметь такой взгляд на жизнь.
— Да. Но нужно смотреть, какой смысл в правую идеологию вкладывает индивидуум. Последователи Адольфа Гитлера совершенно не вызывают пиетета.

— Ни для кого не секрет проблема Кавказа и Средней Азии в Москве. К чему мы идем?
— Да, это злободневная тема. Магометанство приобрело новый виток развития, они сплотились и пошли в рост, что поддерживается как нашим правительством, так и на мировой арене. Почему это происходит? Мое мнение (объясняю нашим языком) — они больше сохранили родовую связь, тейпы, кланы. Да, с новым витком молодежи и у них происходит размытие родовых понятий, телевидение накладывает определенный отпечаток и на них. Я был в командировках в Дагестане и Чечне и видел их деревни, которые строились по родовому принципу.

Известный факт, что кавказцам помогают развиваться, выделяют места в лучших учебных заведениях, нас призывают быть к ним толерантными. Ты пойми, у меня много хороших знакомых с Кавказа, но это здравые, умные люди, которые занимаются своим делом. А сейчас так получается, что в Москву едет сброд за монетой, разбойничать. Это ни для кого не секрет, все ощущают на себе, хотя государство старается замалчивать проблему. Как с этим бороться? Нужно ковать собственные качества и количество народа. Они этим и занимаются. Куют качество и количество. Приезжая к нам, они потихоньку, не сразу, занимают главенствующие должности. Помогают друг другу. В нас это качество утрачено по ряду причин. Революции, войны уничтожили лучшую часть нашего народа.

Моя позиция: нам не нужно войн. Сейчас много провокаторов, пытаются сделать «оранжевые» революции, но это опять-таки стихийное разрушение. Нужно смотреть на тех, кто делает громкие призывы о революции — все сломать? Что дальше? Что мы будем делать дальше? Нам нужно созидать, рожать детей, создавать крепкие и здоровые семьи. Нужно правильно обучать наших детей, опираться на здоровое зерно — опыт наших предков. Кто-то утверждает, что это старомодно, что необходимо идти в ногу со временем. Никто этого не отрицает, но нужно не забывать о старом, нынче только те народы живут в достатке, которые живут, опираясь на вековые устои. Ни войны, ни революции нам не нужно.

— Вернемся на околофутбольную арену. Зачастую ОМОН действует по отношению к фанатам неправильно, твердолобо, иногда устраивая побоища. Твое мнение о действиях этого правоохранительного органа?
— Каждую ситуацию необходимо рассматривать отдельно, досконально. Если в общих чертах, то нужно понимать, что есть провокаторы как в среде фанатов, так и среди ОМОНа. В результате получаются замесы. Я считаю, что вся ситуация глобально неправильна.

— Ты имеешь в виду, что фанатов охраняет ОМОН?
— Не только. Я считаю, что футбол в принципе должен проходить в другой атмосфере — как праздник. Если вы футбольные фанаты, то должны именно поддерживать свою команду. Биться, драться… Можно по-другому выплескивать свою энергию и в других целях. Что до ОМОНа, то нужно быть мудрее обеим сторонам, не идти на поводу у провокаторов. Как показывает практика, рубка на трибунах не приводит ни к чему хорошему. Я вообще негативно отношусь к футбольному хулиганству.

— Прости, ты же говорил, что сам был не прочь поучаствовать в акциях?
— Это было в прошлом, в молодости. Мне было приятно выплеснуть скопившуюся энергию. Но по прошествии времени я понимаю, что это было неправильно. Нужно работать в созидательном русле. Настоящих футбольных болельщиков я увидел на финале Лиги чемпионов, на игре «Манчестер Юнайтед» — «Челси», когда они играли в «Лужниках». Я был на самых разных футбольных матчах, но английские болельщики меня потрясли. На стадионе царила здоровая атмосфера, в Москву приехали состоявшиеся люди, самодостаточные, видно, что они имеют семьи, хороший заработок. У них на лицах было написано, что они приехали именно поддержать свою команду.

А вот на матчи чемпионата России, у меня сложилось ощущение, приходят парни как будто в знак протеста, а против чего конкретно они протестуют, они и сами не понимают. Футбольное боление — это отвлечение нашей молодежи от действительно нужных дел. Вместо того чтобы учиться, пьют алкоголь, дерутся. И к футболу я отношусь отрицательно, потому что заведомо известен результат. И зачем ты приходишь, покричать?

— Английские фанаты некогда были самыми безбашенными в Европе, белыми и пушистыми их сделали власти: видеокамеры на каждом углу, уголовные статьи, запреты посещать даже территорию стадиона в дни матчей в случае правонарушения… Предлагаешь сделать то же в России?
— Не знаю. Я еще раз отмечу: меня смущает выплеск энергии в ненужное русло и протест ради протеста. Я ничего не имею против здоровой культуры боления — поддерживайте свой клуб. Однако у нас же молодые ребята с головой уходят в фанатский мир. И я спрашиваю: ради чего? Ради футболистов? Ты меня прости, в России футболисты к фанатам и к выполнению своих трудовых обязательств относятся так, что ни в какие ворота не лезет. Несколько раз совпадало, что я жил с футболистами в одном отеле — я отдыхал, у них проходили сборы. Их отношение к собственной физической подготовке оставляет желать лучшего.

— А с каким клубом или сборной ты невольно был на сборах?
— С клубами, но давай я не буду называть их. Насчет игроков сборной я много наслышан от товарищей, которые плотно с ними общаются. Наши сборники — это люди, которые не держат себя в форме, злоупотребляют алкоголем, наплевательски относятся к мнению и поддержке болельщиков. Деньги для них на первом месте. Как им скажут играть, так они и играют. Старания в футболе они не проявляют.

Понимаешь, футбольные клубы находятся в руках влиятельных людей. Мы с тобой перед интервью говорили о сериалах («Остаться в живых», «Побег из тюрьмы». — FT), футбол, как и эти сериалы, отвлекают личность от действительно важных и насущных проблем. Ты пришел домой, включил телевизор, футбол и залип. Я промолчу о моде на футбольные ставки.

— Расскажи, как, несмотря на тройные обыски, кордоны полиции, фанаты проносят файеры? Ты меня извини, но полицейские не церемонятся и не стесняются трогать в таких местах, к которым в здоровом обществе доступ есть только для любимых женщин…
— Сейчас это необходимо, ведь могут пострадать люди, как, к примеру, Антон Шунин. А как проносят — наверное, у каждого свои секреты.

— Я недавно слышал разговор двух молодых фанов перед шмоном, мол, что если файер положить в трусы — найдут. Поэтому бери глубже…
— Пойти на такие жертвы — полный нонсенс: мужчина сам себя унижает данным актом.

— А еще не секрет, что бравым полицейским дают кэш на руки…
— Вполне возможно, я этого не исключаю.

— И что нужно делать? Увольнять полицейского, который допустил пронос файера за плату?
— Это коррупция. Если полицейский действительно взял взятку — да, увольнять. Как по-другому?

Илья Макаров

Следующий выпуск рубрики «На чужом поле» читайте через две недели, 14 июня. Гостем первого летнего выпуска станет известнейший российский музыкант. Следите за FootballTop.ru!

Все материалы рубрики «На чужом поле»